11April
сегодня моя очередь идти в детский сад. иногда, в начале недели, я забираю свою племянницу. фернандо торрес, когда заканчивал свою футбольную карьеру, дал интервью, где сказал, что очень радуется тому, что может провести время со своими детьми, пока они ещё маленькие. боже, не спрашивайте меня откуда я это знаю. но я думаю об этом, когда иду мимо большой детской площадки до садика. у меня двое племянников - 11 и 6 лет, и я пропустила почти все их детство. сменила пару подгузников, никогда не была в школе на линейке, один раз написала домашку по литературе, пару раз мы ездили вместе в отпуск. я всегда работала, тусовалась и училась, когда они были ещё совсем детьми. я так и не стала хорошей тетей. поэтому я, наверное, рада, что сейчас могу провести с ними чуть больше времени.
и я все равно опаздываю в детский садик. проверяю часы, стоя за баром в кофейне, и понимаю, что опять опоздала на пол часа. в кофейне слишком много людей, мы немного болтаем. за баром сидит девушка с которой мы один раз пили вместе на каком-то дне рождения в коттедже. мой лучший друг притащил меня туда. это было давно. и мы с ней сидели на летней веранде, курили и обсуждали ее парня, а потом вместе полезли на крышу. я была такая пьяная. я делаю вид, что не помню ее. боже, надеюсь, она тоже меня не помнит. это бы странный период в жизни. у меня болит голова, когда я вспоминаю тот день. парень-бариста вынимает наушник из уха, когда я захожу. и это маленький приятный жест. мы разговариваем про кредиты на обучение с официантом. и я шучу какую-то глупую шутку, все смеются. а потом я, поддавшись какому-то душевному порыву, подробно рассказываю парню-тебе про вкус нового зерна, про то что он начал его как-то по-другому готовить, и кофе теперь просто офигенный. мне бы хотелось залезть в голову к другому человеку, чтобы понять насколько я раздражаю. но, наверное, некоторые вещи мы не можем знать. и к счастью.
моя племянница очень классная. ей 6 лет, через 10 дней будет 7. и мы всегда болтаем, когда я забираю ее. никогда бы не подумала, что мне будет интересно с ребёнком. но мне правда нравится. мы заходим в магазин, я рассказываю ей про мюсли и бананы, объясняют почему некоторые женщины скрывают свой возраст, объясняю почему магазины лего закрылись, расспрашиваю про ее друга-футболиста и мы обсуждаем футбольные стадионы. мне хочется покупать ей сырки и резинки для волос, хочется красиво ее причесывать. а когда мы подходим к дому, обсуждая ее будущую профессию, она спрашивает:
— ты хотела стать художником всегда? а почему сейчас не хочешь?
— потому что мне это перестало быть интересно.
— о, а кем ты тогда стала?
ахах, меня ставит в ступор этот вопрос. не знаю. я говорю, что ещё только пытаюсь кем-то стать. что это не очень быстрый процесс. и я понимаю, что эта не та вещь, которая должна вгонять в хандру, но мне становится печально. когда я уже вырасту?
дома заказываю еду, заказываю засыпку для котов, мою посуду и готовлю ужин. звонит мама и очень долго рассуждает про продажу бабушкиной квартиры. я уже и забыла, что бабушка умерла, что теперь придётся ещё ебаться с наследством от которого я, вроде, отказалась. точнее, пыталась отказаться. ох, мне бы хотелось, чтобы это все пропало. все плохое. чтобы все плохое, все сложности, все эти мелочи - исчезли. и чтобы стало немного легче.
и я все равно опаздываю в детский садик. проверяю часы, стоя за баром в кофейне, и понимаю, что опять опоздала на пол часа. в кофейне слишком много людей, мы немного болтаем. за баром сидит девушка с которой мы один раз пили вместе на каком-то дне рождения в коттедже. мой лучший друг притащил меня туда. это было давно. и мы с ней сидели на летней веранде, курили и обсуждали ее парня, а потом вместе полезли на крышу. я была такая пьяная. я делаю вид, что не помню ее. боже, надеюсь, она тоже меня не помнит. это бы странный период в жизни. у меня болит голова, когда я вспоминаю тот день. парень-бариста вынимает наушник из уха, когда я захожу. и это маленький приятный жест. мы разговариваем про кредиты на обучение с официантом. и я шучу какую-то глупую шутку, все смеются. а потом я, поддавшись какому-то душевному порыву, подробно рассказываю парню-тебе про вкус нового зерна, про то что он начал его как-то по-другому готовить, и кофе теперь просто офигенный. мне бы хотелось залезть в голову к другому человеку, чтобы понять насколько я раздражаю. но, наверное, некоторые вещи мы не можем знать. и к счастью.
моя племянница очень классная. ей 6 лет, через 10 дней будет 7. и мы всегда болтаем, когда я забираю ее. никогда бы не подумала, что мне будет интересно с ребёнком. но мне правда нравится. мы заходим в магазин, я рассказываю ей про мюсли и бананы, объясняют почему некоторые женщины скрывают свой возраст, объясняю почему магазины лего закрылись, расспрашиваю про ее друга-футболиста и мы обсуждаем футбольные стадионы. мне хочется покупать ей сырки и резинки для волос, хочется красиво ее причесывать. а когда мы подходим к дому, обсуждая ее будущую профессию, она спрашивает:
— ты хотела стать художником всегда? а почему сейчас не хочешь?
— потому что мне это перестало быть интересно.
— о, а кем ты тогда стала?
ахах, меня ставит в ступор этот вопрос. не знаю. я говорю, что ещё только пытаюсь кем-то стать. что это не очень быстрый процесс. и я понимаю, что эта не та вещь, которая должна вгонять в хандру, но мне становится печально. когда я уже вырасту?
дома заказываю еду, заказываю засыпку для котов, мою посуду и готовлю ужин. звонит мама и очень долго рассуждает про продажу бабушкиной квартиры. я уже и забыла, что бабушка умерла, что теперь придётся ещё ебаться с наследством от которого я, вроде, отказалась. точнее, пыталась отказаться. ох, мне бы хотелось, чтобы это все пропало. все плохое. чтобы все плохое, все сложности, все эти мелочи - исчезли. и чтобы стало немного легче.